Проверка на дорогах, или Как сразу взять быка за рога

Осенним днем 1981 года в квартире Сабонисов раздался телефонный звонок. Арвидас как раз вернулся из школы и переодевался, собираясь на тренировку к Федорову. Он даже не хотел подходить к телефону: думал, что звонит кто-то из приятелей и надолго отвлечет, а он и так опаздывал. Но телефон звонил не умолкая, пришлось трубку снять. Это был Альгимантас Жукаускас, второй тренер «Жальгириса». Разговор длился недолго. Жукаускас попросил никуда из дома не уходить, дождаться его. «А как же тренировка?»—спросил Арви- дас.
«Тренировка будет позже, и не в пятой школе, а в «Спортгале»,— ответил Жукаускас и положил трубку, оставив юношу в некотором недоумении.
Жукаускас появился довольно скоро. Ничего не говоря, он прошел в комнату, где стояла огромная— в два с половиной метра — кровать Арвида- са (подарок крестного на шестнадцатилетие), достал из своей сумки какой-то объемистый пакет, подал его юноше со словами: «Итак, сегодня в семь в «гале», ждем», — и удалился. Дрожащими руками развернул он пакет и достал из него то, что уже надеялся, но и не чаял увидеть: да, это был полный комплект формы «Жальгириса». Зеленый костюм с белыми полосами и белыми буквами названия команды, бело-зеленая майка с той же надписью, зеленые трусы, бело-зеленые длинные носки. Только на куртке и майке не было еще фамилии их обладателя, как это принято в «Жальгирисе»...
Как же он мечтал о такой форме! Сколько раз представлял себя в «Спортгале» именно в ней! И вот свершилось, он—в «Жальгирисе»!
Он тут же напялил на себя форму и щеголял в ней, расхаживая по квартире и теперь уже страстно жёлая, чтобы кто-нибудь пришел и увидел его. То и дело останавливаясь перед зеркалом, Арвидас имитировал дриблинг, бросок, пас, с удовольствием наблюдая, как эффектно выглядит он в новеньком одеянии. Громкий хохот за окном заставил его выглянуть во двор: там стояла группа пацанов, его приятелей. Видимо, им хорошо были видны все его броски и пасы без мяча. Они тыкали пальцами в него и кричали: «Глядите, какой жальгирисец нашелся!..»
Кровь прилила к лицу, он задернул штору и судорожно стал стягивать костюм, майку, носки. Немного успокоился и, бормоча: «Смейтесь, смейтесь, я вам еще покажу, жальгирисец я или нет»,— стал бережно укладывать спортивную сумку.
Вечером через полгорода он ехал в «Спортгале». Даже не замечал так досаждавших ему прежде любопытных взглядов. Неуверенно зашел в раздевалку. Там уже никого не было. Переоделся, пересек коридор и оказался в громадном зале, который стал вроде бы еще больше,— такое впечатление создавали пустые трибуны.
Ребята уже разминались: бегали, перепасовы- вались, бросали по кольцу, делали гимнастику. Он поискал глазами Виргиса Янкаускаса и Гинтаса Кра- пикаса. Они его не заметили, увлеченные игрой двое на двое, но на душе стало спокойней: все- таки друзья, давным-давно их знает, не так одиноко будет.
В деревянных креслах у столиков, где во время матчей располагаются те, кто отвечает за проведение соревнований, сидели Гарастас, Жукаус- кас, главврач физкультурного диспансера, по совместительству работавший в «Жальгирисе», Ива- шаускас, председатель городского совета общества Токерис и... Федоров. Да, Федоров тоже был здесь. Он понимал, сколь важно присутствие первого тренера для юноши, впервые появившегося на тренировке мастеров... Никто, казалось, на него внимания не обратил. Не зная, как ему поступить, Арвидас присел на стульчик в углу площадки и стал наблюдать за разминкой. Хотите купить качественную электронику и смотреть баскетбол? Отличная Электроника в Краснодаре на этом сайте.
Ага, вот и центровые — Арунас Лауритенас и Раймундас Чивилис. Здесь, вблизи, они не казались такими уж грозными. Он сразу подметил, что Лауритенас тяжеловат, мало прыгает, надеется в основном на массу и рост, дриблинг у него неважный. Чивилис мобильнее, бросок хороший, но борьбы избегает. Так играть и он сможет. Явно робеют Янкаускас, Лекараускас, Валико- нис — вроде бы и не новички, но, судя по всему, еще и не «свои». Грозные окрики горячего Линкя- вичюса их пугают. А подначки всегда ироничного Жукайтиса подчас хуже резкого словца Линкяви- чюса.